Ха-ха, это еще что! Вот у нас папины двоюродные братья соседский диван с балкона выкинули.
Добавлено роботомНад нами живут соседи. Не, конечно любой может этим похвастать, даже те, кто живет на последнем этаже. Но у них, правда, соседи не люди, а очень даже животные всякие, типа кошек и птиц с крыльями вроде вечно курлыкающих голубей и мелких, горластых воробьев. Даже не знаю, кому повезло больше, тем, у кого наверху гнездятся соседи, или тем, у кого над головой периодически спариваются кошки всякие громкоголосые.
У нас кошек нет, поэтому есть соседи. Муж и жена, лет по двадцать пять обоим и, как я
...читать дальше (еще 5988 символов) >> предполагаю, оба обладают мировоззрением и ранимым характером блондинки.
… Стою, курю на балконе, на своем родном пятом этаже. Надо мной еще два этажа соседей. Слышу, на шестом, муж с женой тихонечко так переговариваются о чем то. Ну, о чем может на балконе шептаться молодые муж и жена? Ясно дело о разнообразии интима, посредством исполнения оного на балконе.
Но оказывается все не так просто. Да, интим конечно тут присутствовал, но только не междучеловеческий, а человеко-ремонтный. Ну, это дело знакомо почти каждому.
Соседи делали у себя ремонт, и вот неожиданно, как медузой в глаз, встал вопрос и выносе постремонтного мусора.
- Ну ты чо, Светка! – горячо шептал муж – Да это быстро. Никто и не заметит. Ррраз, и все!
- Ой, а вдруг чо? – резонно заметила Светка
- А чо «чо»? – продолжал склонять на нехорошее муж.
- Ну, мало ли чо! – логически возразила супруга.
- Да ничо! Все пучком! – подвел черту под диспутом муж.
Я уже собрался уходить, как услышал над собой странный шорох. Сверху посыпались опилки и еще какая то фигня похожая на перхоть.
- Давай… - сдавленно бормотал муж. И по голосу было слышно, что он чем-то там сильно напряжен. Ага, ага. Я бы тоже напрягся. Но, наверное, сначала головой. Ибо эти два интеллектуала, чтобы не тащить по лестнице дверь, которая не входила в лифт, решили ее назвать Икаром и скинуть с балкона. Вот такое простое и элегантное решение.
Я конечно хотел предупредить их кое о чем, ибо опыт имелся дюже богатый и разнообразный, даже набрал полный живот воздуха. Но не успел.
Надсадно и как-то жалобно крякнув, эти доморощенные Бони и Клайд перевалили дверь через балконные перила и с любопытством уставились вниз в ожидании эффектного разлета щепок от контакта древесины и асфальта.
Я поначалу тоже хотел глянуть, но вовремя посмотрел наверх. Весь трагизм грядущего пронесся перед глазами как ускоренная хроника массового изнасилования.
Дверь, которая эмигрировала с балкона, до этого гнездилась на шестом этаже. Я на пятом. А подо мной был еще этаж, четвертый называется. Там жили нормальные люди, которые по выходным нормально стирали белье и совершенно нормально его развешивали за балконом. Да, да, именно за балконом. Ибо папа ихний, чтобы не занимать бельем и без того убогие квадратные метры балкона, сваял сушилку за перилами. Кстати очень удобно. Там, между двух арматурин, горизонтально прикрученных по углам перил, натянуто рядов пять веревок гуттаперчевых. А поскольку сегодня воскресение, то и белья на них висело не мало. Простыни всякие, пододеяльники…
А двери то что? Ей сказали вниз, значит вниз. Но кто же ее родимую, деревянномозгую предупреждал о веревочках?
Она свозанула мимо меня черным коршуном, после чего можно было без опаски высунуть голову и смотреть вниз. А внизу, в это время происходили весьма забавные вещи.
Квадратное, деревянное изделие, уже порядком набрав скорость, вдруг встретило на своем пути туго натянутые бельевые веревки. Надо сказать, что сделаны они были очень качественно, и тест драйв прошли на пять баллов. Но вот дверь… Дверь, она почему то перестала лететь прямо вниз, а зацепив веревку и намотав на себя огромную, белую простынь, сделала завораживающую дугу, и другим концом вошла точно в окно третьего этажа. Вошла жестко и бескомпромиссно, как наглый Карлсон в простыне, обожравшийся перебродившего варенья.
… Соседи на третьем давно мечтали поменять потрескавшиеся окна на пластиковые. И, наконец дождавшись лета, решились. Как раз в этот момент мастера вытащили старую раму, поставили и слегка наживили новую, белую, с тройным стеклопакетом и немного отошли вглубь комнаты, полюбоваться на результат дел своих.
Буквально через пол минуты они были вынуждены резко удивиться тому, как рама, вроде и закрепленная внезапно самостоятельно вошла обратно в комнату сопровождаемая чем то в белом с ромашками, одеянии. Мелодичный и красивый звон оповестил всех, что установка новых окон временно отменяется.
Но это был всего-навсего третий этаж. И дверь помня, куда ее направили, задерживаться не стала, и уже не вертикально, а эстетично планируя, устремилась к земле.
… Небольшая, но уже лохматая собачка, модели болонка, характера паскудного и громкого присев в пошлой позиции с наслаждением гадила под окнами, и периодически оглядывая прохожих, заливаясь визгливым лаем им в коленки. Прохожие опускали головы, что бы посмотреть, откуда идет столь мерзкий звук, потом брезгливо морщились и ускоряли шаг. Воняло от этого серуна нестерпимо.
Его знал весь двор, поскольку эта лохматая вонючка целыми днями только и делала, что гадила и тявкала. На удивление, это маленькое тело производило столько дерьма, что коровы Нечерноземья просто плачут от стыда. И каждое утро, выходя на работу я слышал выражение искренней любви собачке нашей, в общем то, интеллигентной дворничихи.
В этот раз болонка была особенно визглива и неопрятна. Сидя в ужасной раскорячке она тявкала на весь двор, наверное призывая посмотреть, как ей неудобно.
И в момент наивысшей, болонкиной эйфории случилось то, после чего дворничиха стала очень вежливо здороваться с моими соседями, владельцами дери.
Дверь, в полной тишине на бреющем полете, прошла почти по ушам внезапно заткнувшемуся серуну и с грохотом окончания мира, приземлилась в паре метрах от болонки.
Природа замолчала. Комарики, до этого искавшие жертву, испуганной стайкой кинулись в кусты и оттуда с ужасом смотрели, как болонка, ме-е-ееедленно и молча(!) встала, осторожно посмотрела по сторонам, потом подозрительно на свою кучу, подняла взгляд к небу, минуту постояла в оцепенении и каким то крабьим шагом, в полной тишине поковыляла за дом.
С тех пор ходила боком молча, как немой юродивый, и гадила исключительно на газонах задрав голову вверх.
Ну а соседи. Им ничего не было, кроме приобретенного опыта и финансового убытка за разбитое окно, которое приехали вставлять уже другие мастера, поскольку те, предыдущие, от потрясения ушли в многонедельный запой.
© serega-kobah